Вред свинины. Только наука, никакой религии

Свинина может негативно влиять на организм человека.

Значение гормона роста

Свинина содержит в больших количествах гормон роста, являющийся причинным фактором развития процессов воспаления, гипертрофии и набухания тканей (акромегалия, ожирение, склонность к патологическим разрастаниям, включая злокачественные).

Отсюда ответ на вопрос о причинах роста раковых заболеваний у 60 — 70-летних пациентов в период пищевой реформы в Германии. С употреблением свинины, не только идет избыточное поступление в организм холестерина, являющегося строительным материалом опухолевых клеток, но и гормона роста, стимулирующего развитие злокачественных опухолей. При этом у курящих на фоне поступления в организм бензпирена, основного компонента табачного дыма и канцерогена во много раз возрастает риск развития рака.

Известное зудогенное действие свинины обусловлено повышенным содержанием в ней гистамина, способствующего возникновению воспалительных процессов, тем самым развитию фурункулеза, карбункула, аппендицита, заболеваний желчного пузыря, тромбофлебита, белей, абсцессов и флегмон, а также кожных болезней (крапивницы, дерматитов, экземы, нейродермита, дерматозов).

После пищевой реформы в ФРГ наблюдалось много случаев крапивницы у пожилых женщин, несколько меньше у детей при употреблении свинины. При этом Арis D12, Sulfur D30 улучшали состояние.

В процессе лечения запрещается употребление свинины в любом виде, в том числе колбас из телячьей печени, ливерных и др. Практически все сорта колбас содержат либо свиное мясо, либо сало, за исключением тех, на которых указано отсутствие свинины.

В экспериментах на животных доказано, что инъецирование гистамина и имидазолоподобных соединений (например, эрготионина) вызывало развитие язвы желудка, возникновению зуда, воспалительных и аллергических реакций, бронхиальной астмы, сенной лихорадки, вазомоторного ринита, сердечной аритмии, вплоть до инфаркта миокарда. Поэтому лицам, перенесшим инфаркт миокарда или предрасположенным к нему, запрещается употребление свинины.

Еще одна группа веществ, вызывающих нагрузку физиологических систем организма — неточно дифференцированные факторы крови, обозначаемые как онкогенные агенты, эндобионты, спорообразующие включения (Siphonosporo polymorpha), специфические включения в эритроцитах. По мнению Сперанского, они выступают в качестве маркеров рака. Особенно ими (в частности, спорообразующими включениями) богата свиная кровь.

Еще очень важный токсический фактор свинины — вирус гриппа, который, по данным вирусолога проф. Shоре, пребывает летом в легких свиньи и практически всегда встречается в колбасе.

По данным Letters, благоприятной питательной средой для вируса является соединительная ткань легких. В ней он пребывает в невидимой латентной стадии эклирса до тех пор, пока не возникнут благоприятные условия для размножения, например, ранней весной при недостатке витамина, слабой солнечной инсоляции, переохлаждении. Это еще один путь передачи инфекции и возникновения эпидемий гриппа. Иными словами, ежедневное употребление свинины — ежедневное поступление вируса гриппа в организм человека. Только, употреблением американского сала можно объяснить возникновение массовых эпидемий со смертельными исходами в годы 1-й мировой войны.

Также установлена связь между покупкой канадских свиных консерв в ноябре в Германии и возникновением эпидемии гриппа или зимнее употребление приготовленной свинины в домашних условиях в январе-феврале и возникновение эпидемии.

Известно, что в странах мусульманского мира не бывает эпидемий гриппа, поскольку у них свинина не используется в пищу. Однако, необходимо отметить, что эпидемии гриппа могут возникать вследствие употребления конины, также пораженной вирусом гриппа.

Некоторые наблюдения о роли характера питания

Их результаты были опубликованы в 1955 году. У белых крыс, которые питались свининой, возникала склонность к каннибализму. В процессе кормления от нескольких месяцев до года у них. развивались раковые опухоли различных частей тела, кожные болезни, чего не было в контрольной группе крыс с нормальным питанием. У них практически отсутствовала случаи каннибализма. Результаты всестороннего анализа свидетельствовали о токсическом и канцерогенном действии свинины на организм подопытных животных.

Известны факты из практики. Так, собак-боксеров не кормят свининой, поскольку в противном случае у них появляется зуд кожи и кожные болезни, сопровождающиеся выражением зудом. Некоторым цирковым животным (львам, тиграм) также не дают свинину во избежание избыточного веса, повышения артериального давления, носовых кровотечений. Производители форели заметили, если её кормить измельченной свининой, то процесс развития рыбы резко тормозится, а в последующем форель погибает.

Гомотоксикология свинины

По Г.Реккевегу, гомотоксин — это человеческий яд, который, попав в организм человека, активирует систему большой защиты и вызывает развитие заболеваний. Термин «гомотоксикология», введенный Г.Реккевегом, означает раздел науки, исследующей действие гомотоксинов к занимающейся разработкой биологических средств по их выведению из организма. При этом с точки зрения гомотоксикологии, свинина рассматривается как комплекс гомотоксинов, вызывающих, интоксикацию организма человека и получивших название свиных токсинов.

Животные жиры, которые попадают в организм человека с пищей, депонируются и имеют специфику строения и биохимического состава того животного, которому они принадлежат. Кровь, омывающая жировые депо, разносит их компоненты с образованием высокомолекулярных соединений, играющих важную роль в развитии атеросклероза, гипертонической болезни, полнокровию, ухудшению кровоснабжения соединительной ткани, в особенности эндокринных желез, нарушению коронарного кровотока. Богатая жирами пища, в особенности шпик, в сочетании со стрессорными нагрузками вызывает интоксикацию соединительной ткани.

Специфические нагрузочные вещества свинины

Каковы различия между свининой и другими сортами мяса? Разница не только в калорийности.

Существует ряд других особенностей:

Сама по себе свинина непомерно жирная. Даже так называемая постная свинина содержит большие количества жира и главным образом в виде жировых клеток в отличие от говядины и баранины. В общем, в баранине клеточного жира значительно меньше, чем в свинине. При обильном употреблении свинины, которая кроме того содержит много углеводов и белков, создаются условия для депонирования жира соединительной ткани, для развития ожирения.

Свиные токсины и вызываемые ими заболевания (по Г.Реккевегу)

Некоторые биологические сходства и аналогии

Известно, что внутреннее анатомическое строение свиньи очень сходно с человеческим. Поэтому там, где существует запрет на секционные исследования на человеке их проводят на свиньях. Большое сходство существует и в строении кожи.

Преступники организаторы массовых убийств Hamann и Kurten перерабатывали человеческое мясо на колбасы продавали его, выдавая за свинину, поскольку различий во вкусовых качествах установить практически невозможно.

В годы 1-й мировой войны был выявлен мужчина, который перерабатывал мясо умерших женщин на сосиски. Один из жителей Новой Гвинеи, съевший по очереди жену и дочь, заявил: «Так было вкусно». На островах Полинезии, где существует каннибализм, считается, что нет разницы между мясом свиньи и человека по вкусу.

Сходство между человеком и свиньей проявляется также и в общности биохимических процессов По данным Lettre, при терапии свежеприготовленными клетками высокомолекулярные соединения проявляют тропизм к тем органам и тканям, из которых они приготовлены.

Скрофулез и туберкулез

Скрофулез — болезнь детей, при которой происходит воспалительное поражение желез с распадом и образованием свищей. Железы похожи на грозди, расположенные на шее ребенка, что придает подчас им внешнее сходство с поросенком (Scorpha-свинья, Scorphula-поросенок). Основная причина заболевания-употребление свинины.

При употреблении свинины активируется вся система клеточной защиты организма. После расщепления в кишечнике, и ресинтеза в лимфсосудах продукты переработки и расщепления свинины попадают в грудной лимфатический проток, далее и верхнюю полую вену. Воспалительная реакция лимфузлов проявляется их гипертрофией и набуханием, болями, лихорадкой, нагноением, свищеобразованием, возникновением экземы. Это и есть гидрогеноидная конституция с характерной чувствительностью к влаге и холоду, т.е. экссудативный диатез.

Основная причина скрофулеза — однообразное питание (мало овощей, дефицит витаминов).

Сегодня наиболее часто наблюдаемая начальная форма скрофулеза — пупочная колика, увеличение мезентеральных лимфатических узлов, лимфузлов корня легкого, трансформация в туберкулез лимфузлов корня лёгкого.

Свининомания?

При запрете на употребление свинины такие люди обычно говорят: «Но доктор, это так вкусно». Они находят все возможные и невозможные причины, чтоб только есть свинину, при этом прекрасно зная о ее токсическом воздействии на организм, о возможных заболеваниях и расстройствах, подобно алкоголикам или курильщикам.

Половые гормоны как канцерогены

Без сомнения половые гормоны свиньи (в особенности, кабана) оказывают большое влияние на качество мяса. Не случайно кабанов за несколько недель или месяцев до забоя кастрируют, иначе мясо будет издавать зловонный запах и к употреблению практически не годно.

Есть предположения о канцерогенности свиных половых гормонов. Несмотря на то, что имеется ряд (анатомических, биохимических и др.) сходств между свиньей и человеком, свинья — негативное отображение человека. У неё мало мышц и костей, много, слизистой и жировой соединительной ткани. Это тяжело болеющее животное: липоидоз сердца, жировая дистрофия печени и др. Это резервуар огромного количества токсинов для человека: жиры, холестерин, гормон роста, слизисто-набухающая субстанция и др.

Гомотоксикология как разрешитель проблемы

Свинина может выводиться не только обычными физиологическими путями: через мочу, воздух, кал, пот, но и патологическими, например, через воспаление.

В зависимости от того, какие части свинины человек ест, то и возникают, соответственно, различные заболевания, в особенности желчного пузыря с камнеобразованием (холецистит), желчные колики и острое воспаление слепой кишки (аппендицит), а также осложнения типа тромбозов и эмболий вследствие постепенного откладывания свиных токсинов. Не всегда возникает воспаление, а чаще отложение (кумуляция) составных свинины, в особенности ее слизистых и липидных составляющих, в соединительной ткани, что проявляется различного рода отложениями и уплотнениями, ожирением. У тех, кто чаще всего ест колбасы, происходит деформирующее цилиндрическое развитие конечностей и плечевого пояса, в особенности у любителей ветчины. В таких условиях снижаются резервы, нарушается периферическое, церебральное и коронарное кровообращение.

Типичные страдания пациентов с отложением свиных токсинов в области затылка — затылочные карбункулы, фурункулы, гидраденит. У лиц часто употребляющих свиные отбивные — аппендицит, желчно-каменные колики, холангиты, холециститы, эмпиема желчного пузыря и др.

Хроническое воздействие свиными токсинами в результате систематического употребления свинины — основная причина расстройств церебрального кровотока, инсультов, что связано с отложениями укополисахаридов в базальной мембране Типичное следствие употребления свиного холодца — язва голени Длительное употребление свинины приводит к замене хрящевой ткани на слизистую соединительную ткань свиньи, которая не выдерживает собственных нагрузок. Так возникают артриты, артрозы. Если имеются такие заболевания, как бели, эрозии шейки матки, то биологически правильное лечение заключается в полном запрете употребления свинины с целью прекращения дальнейшего поступления свиных токсинов.

В гомотоксикологии Г.Реккевега утверждается, что все болезни ни что иное, как мобилизация защитных мер против токсинов или как повреждение в результате поступления в организм токсинов. Лихорадку, грипп, ангину абсурдно лечить химическими препаратами (аналгетиками, антибиотиками и др.), так как они не оказывают влияния на выведение токсинов (эндотоксинов), а только уничтожают микроорганизмы. При заболеваниях бактерии играют роль не инициаторов болезни, а индикаторов. Они сапрофитируют в зашлакованных свиными токсинами воспаленных тканях, растворяя ложе токсинов, тем самым являются вспомогательным фактором их выведения.

Поэтому при интоксикациях должно быть адекватное биологическое лечение — Bryonia, Mercurius solubilis, Hepar sulfuris, Echinacea comp., Traumeel следует иметь в виду: мясо диких свиней также токсично, как и домашних с той лишь разницей, что у первых меньше жира. В больницах должно быть полное запрещение свинины. Не надо верить тому, кто в свои 90 лет говорит о постоянном употреблении Свинины. Также как и т.н. здоровым крестьянам, употребляющим свинину. Реальные свидетельства их состояния: хронические артрозы, гепатопатии, ревматизм и др. Поэтому не случайно звучит запрет на свинину из уст пророка Моисея, об этом говорится в Коране. Биологический возраст человека в среднем составляет 150 лет. К нему приближаются жители Кавказа, Турции, исламских стран, где долгожители не едят свинину, постоянно находясь в хорошем здравии.

Еще один современный аспект неполноценности свинины

По данным ветеринарного контроля, примерно 20% свиного мяса имеет светло-водянистый вид, 5% — темно-красный. Оба сорта мяса имеют резко изменённый рН, а отсюда — различные содержания воды, электролитов, вкусовые качества, длительность хранения. Биохимические процессы, развертывающиеся в первые 24 часа после забоя определяют степень окисления мышечной массы. Так, стресс перед забоем (транспортировка, погрузка и др.) у чувствительных животных вызывает повышенное образование АТФ и гликогена в мышцах. Кроме того, молочная кислота в этот период выходит из мышц в кровь, что резко изменяет рН мяса в сторону повышения водосодержания мяса, напротив, молочная кислота остается в мышцах и поэтому у них низкий рН. Обычно после забоя рН составляет 7,2, а через 6-10 часов 5,4 — 5,8. Для сравнения: у говядины через 12 — 24 часа 5,3 — 5,7. У темного мяса рН едва достигает 6,2. Качество его ниже. Оно обезвожено, темнокрасное. При солении — низкая устойчивость, склонность к гниению.

Информация общего плана

Некоторые считают, что немножко свинины вполне можно есть. Это ошибка. Мизерное количество — это тоже яд, который поступает в слабые места организма называемые Loci minoris resistentiae. К сожалению, многие врачи проявляют в этом вопросе полную некомпетентность: подчас вместо запрета употребления свинины больному, они ее настоятельно рекомендуют в качестве диетического продукта. По мнению Г.Реккевега, надо всегда помнить, что свинина состоит из токсичного материала (жира, слизи, гистаминов, инициаторов воспаления, опасных гормонов и др.), которые подвергаются гниению в кишечнике, превращаясь и типичную навозную массу.

Поэтому, если Вы хотите предупредить навозные болезни, ни при каких обстоятельствах и ни в каком виде не употребляйте свинину.

Следует подчеркнуть, что не вызывают сомнений с точки зрения экологической чистоты качество говядины, баранины, мяса птицы, косули, оленя. При этом лучше не употреблять мясо зайца и кролика.

 

Пробирка-путешественница

Независимая лаборатория "Инвитро" пытается вырастить федеральную сеть по приему медицинских анализов. Конкуренты не пытаются, считая, что это нереально.

Текст: Наталья Шакланова

Генеральный директор и совладелец лаборатории "Инвитро" Александр Островский уверяет, что прибыль как таковая его не интересует: "У меня другие цели".

Цель, перед которой блекнет финансовая выгода, заключается в создании федеральной сети офисов по приему медицинских анализов. Сегодня даже в Москве конкуренция на рынке частных лабораторных исследований невелика (крупных игроков не более десятка), а многие регионы по-прежнему оккупированы государственными медслужбами с их незатейливым медленным сервисом. Простейший анализ крови приходится ждать три-четыре дня, тогда как у частников большинство исследований проводится в течение дня. За такое обслуживание готовы платить уже и в российской глубинке, так что Островский неслучайно стал окучивать регионы.

В настоящий момент у "Инвитро" 67 офисов, преимущественно в Москве и Подмосковье, но есть отделения и в 13 более отдаленных городах, среди которых Петербург, Челябинск, Смоленск и Калуга. К 2009 году филиалов должно быть уже 100. Для сравнения: у ближайшего конкурента, петербургской фирмы "Хеликс", как указано на ее сайте, 11 офисов. У третьего игрока на рынке, "Лаборатории "XXI век"", шесть точек в Москве и одна в Серпухове.

Стремление конкурентов к локализации понятно: чтобы открывать пункты сбора анализов, необходимо иметь поблизости свою лабораторию, которая обрабатывала бы материал. "Стоимость организации полноценной лаборатории без учета аренды здания составляет $1,5-3 млн",— полагает аналитик "Финама"Максим Клягин. Между тем открывать в каждом городе лабораторию "Инвитро" не по карману: компания развивается исключительно за собственный счет, реинвестируя полученную прибыль, которая по итогам 2007 года составила 47,9 млн руб. при выручке 748,1 млн руб. Островский решил, что обойдется малой кровью, открывая по одной лаборатории в каждом федеральном округе.

Мозги и деньги

Построить бизнес на анализах Островскому предложил в начале 1990-х его коллега по Институту нейрохирургии им. Бурденко биохимик Алексей Мошкин. Тот хорошо знал диагностику, а Островский пытался усидеть на двух стульях — практиковал как врач-реаниматолог и занимался собственным бизнесом. Он являлся владельцем 30-процентной доли ООО "Объединенная медицинская биржа" (ОМБ), поставляющего оборудование для клиник и медлабораторий.

Приятели решили объединить мозги и деньги, и в 1995 году при ОМБ было создано подразделение, которое стало принимать заказы от медицинских учреждений — исследовать присланные ими биоматериалы. Первоначальные инвестиции составили $30 тыс. и пошли на аренду оборудования и помещения для лаборатории, а также на зарплату персонала.

В 1998 году было решено выделить бизнес в отдельное юрлицо во избежание конфликта интересов: ОМБ хотела продавать свое оборудование, в том числе "Инвитро", как можно дороже, а лаборатория, напротив, стремилась купить его у ОМБ по минимальной цене. По насущной необходимости было открыто ООО "Независимая лаборатория "Инвитро"", в котором Островскому и Мошкину досталось по 25%. Оставшиеся 50% были распределены между учредителями ОМБ, которые выступили в роли инвесторов. Спустя шесть лет Мошкин, передав свою долю родственнику, вышел из состава учредителей компании, чтобы посвятить себя науке, а доля Мошкина увеличилась до 30%.

Изначально организация работала только с медучреждениями и сама пациентов не принимала. Однако рынок корпоративных клиентов оказался сложным и, главное, ограниченным. Частных клиник тогда было мало, а государственные имели собственные лаборатории. Привлечь страховые компании к активному сотрудничеству "Инвитро" до сих пор не удается: они предпочитают иметь дело с теми медучреждениями, которые не только делают анализы, но и способны провести лечение. Поэтому независимая лаборатория им малоинтересна. В итоге владельцы "Инвитро" решили сами идти в массы.

В марте 2000 года в Газетном переулке (Москва) открылся первый офис по приему населения. Его отличие от госучреждений было налицо: сюда человек мог прийти в удобное для себя время, в том числе в субботу, сдать анализы, не сидя в больших очередях, и по большинству из них получить результаты на следующий день. Почти сразу же компания ввела дополнительную услугу — доставку результатов курьером, что позволило клиентам не являться в офис дважды.

Однако, как правило, чтобы сдать анализ, люди выбирают точку даже не по удобству сервиса, а по местоположению — рядом с домом или работой. Поэтому очень скоро Островский и Мошкин решили открывать офисы по всему городу.

Премия за ошибку

Площадь помещения не менее 40 кв. м, отдельный вход с улицы и санузел (или возможность его установки). Такие требования предъявляет Росздравнадзор к пунктам по сбору анализов. Сама "Инвитро" стремится к тому, чтобы офис находился на проходной улице рядом с метро. Проблема в том, что ритейлеры и рестораторы тоже мечтают о подобных площадках, поэтому эти места либо заняты, либо стоят слишком дорого. К тому же многие собственники предпочитают заключать договоры аренды на короткие сроки, тогда как "Инвитро" меньше чем на полтора года не согласна. За указанный период формируется поток лояльных посетителей, и офис начинает приносить прибыль.

Компания пыталась решить проблему с помещениями, покупая их в собственность, однако, открыв таким образом шесть точек и проанализировав издержки, была вынуждена отказаться от дорогостоящей затеи и впредь только арендовать помещения.

По мере развития розничного формата возникла другая сложность. Увеличение количества заказов привело к росту ошибок в работе сотрудников "Инвитро". Регистратура и call-центр зачастую оформляли бланки заказов, неверно указывая фамилии и адреса, что доставляло лишние хлопоты службе доставки и работникам лаборатории. Впрочем, курьеры и по собственной вине могли привезти результаты не по адресу или с большой задержкой, а лаборанты путали пробирки. Поначалу проблему пытались решить расширением штата и увольнением проштрафившихся работников.

Но в 2001 году, когда количество обращений увеличилось примерно до 500 в день, владельцы "Инвитро" поняли, что принятых мер мало. Требовалось менять что-то в самой системе. Менеджмент компании пошел на необычный эксперимент: вместо того чтобы наказывать провинившихся, он стал выплачивать сотрудникам премии за каждую замеченную ошибку, их собственную или чужую. Каждая ошибка стоила 50 руб.

Таким образом компания выявила интересную закономерность. Собственно лабораторный персонал, проводящий исследования, допускал менее 1% от общего числа ошибок, тогда как 98% промахов приходилось на регистратуру, которая путала фамилии и адреса, а также на курьерскую службу. Кончилось тем, что в "Инвитро" ввели систему штрих-кодирования пробирок. У курьерской службы появились путевые листы с обозначением контрольных сроков, то есть времени, когда курьер забрал анализы из пункта приема, когда привез их в лабораторию и доставил клиенту.

Франчайзинговая прививка

Поворотным для компании стал 2005 год. В "Инвитро" ввели службу выезда на дом. Это обеспечило дополнительный доход, ведь арендовать дорогостоящие помещения не требовалось. Сегодня в Москве и Петербурге действует более 20 так называемых процедурных бригад, которые за дополнительную плату (от 850 руб. до 2000 руб., в зависимости от города и срочности заказа) берут анализы на дому.

Но главным катализатором дела стал франчайзинг. Отладив бизнес-процессы, "Инвитро" первой из частных лабораторий стала осваивать эту розничную технологию. Схема проста: партнеры открывают офисы под вывеской "Инвитро", где принимают пациентов, а биоматериалы передают на исследование в лабораторию. Она предоставляет франчайзи скидку, и тот зарабатывает на разнице между выставленной им ценой анализов и их себестоимостью. Таким образом, компания переложила проблемы с поиском недвижимости на плечи партнеров. К слову, если сам Островский начинал с $30 тыс., то сегодня, по его оценкам, от франчайзи требуется $60-80 тыс. стартовых инвестиций, включая паушальный взнос в размере 196 тыс. руб. и ежемесячные роялти в размере 28 тыс. руб. Кроме того, благодаря франчайзингу "Инвитро" перешагнула границы Московской области, в июле 2005 года открыв процедурный кабинет за ее пределами (в Обнинске, Калужская область). За следующие три года общее количество офисов компании увеличилось в пять раз — до 67, из которых ей самой принадлежит только 21 (14 в Москве, четыре в Петербурге и по одному в Выборге, Челябинске и Самаре). По словам Островского, оборот "Инвитро" ежегодно увеличивается на 40-50%. Это несколько опережает динамику рынка лабораторных исследований в целом, хотя он демонстрирует очень хороший темп — рост на 30-40% в год, отмечает директор консалтинговой компании "Synopsis — маркетинг для медицины" Елена Емельяненко. Причем доля франчайзи в доходах "Инвитро" постоянно растет: если в 2006 году они приносили лаборатории 7% выручки, то в середине 2008-го — уже 20%.

Конкуренты оценивают успехи компании неоднозначно. Как уверяет один из игроков рынка, "Инвитро" так увлеклась франчайзингом, что наплодила в Москве больше точек, чем в состоянии обслуживать ее лаборатория. Это чревато снижением уровня сервиса и, что гораздо хуже, уровня исследований, а часто ошибка в анализе — путь к неправильному лечению. Генеральный директор компании "Биотест" Павел Завалин тоже настроен скептически: "Ошибки неизбежны, они есть в любой лаборатории, но слишком большой объем анализов ослабляет контроль над ними. Увеличивается абсолютное число ошибок, растет недовольство клиентов".

Островский утверждает, что все под контролем. За день московская лаборатория обрабатывает около 25 тыс. тестов и пока справляется с объемом. Расширение ее мощностей предполагается, но не в ближайшее время. Сегодня важнее создание лабораторий в не освоенных еще городах.

Федеральный синдром

"Трудная, кропотливая работа, приносящая немного денег" — так характеризует свой бизнес генеральный директор "Лаборатории "XXI век"" Александр Мамонов. По его словам, рентабельность компаний, занимающихся лабораторными исследованиями, около 10%. Островский соглашается с тем, что доходность "Инвитро" не превышает 10%. Так, например, в прошлом году она составила всего 6,8%. Но есть и другие оценки. По данным Максима Клягина, средний показатель по отрасли составляет 15%, а у иных фирм и 30%. Заместитель генерального директора лаборатории "Вера" Владислав Никольский тоже указывает на 30%. Островский не понимает, откуда берутся такие "высоты".

Ясно одно: есть несколько причин, по которым "Инвитро" не может эти "высоты" покорить. Например, компания берет на себя все логистические расходы франчайзи. Из других городов анализы приходится возить в Москву на машинах (автопарк "Инвитро" насчитывает около 100 автомобилей, так что даже планируется выделить службу доставки автотранспортом в отдельное юрлицо), а то и на самолетах, например из Самары и Урая (Тюменская область). Причем в регионах стоимость анализов ниже, чем в столице. "Инвитро" вынуждена учитывать особенности регионального рынка, иначе ее услугами никто не будет пользоваться. Это тоже сказывается на рентабельности.

Впрочем, возить биоматериалы самолетами не так уж и дорого: по воздуху стандартный контейнер, предназначенный для транспортирования 90 пробирок, специализированные фирмы вроде TNT и "СПСР-экспресс" доставят за 400-500 руб. "Это гораздо дешевле, чем открывать в каждом городе лабораторию",— говорит Островский.

Тем не менее в конце 2006 года он открыл лабораторию в Санкт-Петербурге, год спустя — в Челябинске, а с ростом сети намерен обзавестись исследовательской площадкой в каждом федеральном округе. Сегодня лаборатории, действующие в Петербурге и Челябинске, способны проводить около 80% исследований. Лишь самые сложные анализы доставляются в Москву. По подсчетам "Инвитро", объем заказов в этих городах может быть настолько велик, что проще будет открыть филиал на месте, чем тратиться на дорогу.

Правда, будучи охваченной федеральными амбициями, "Инвитро" рискует. Например, когда компания открывала петербургскую лабораторию, то заявляла, что инвестиции в нее превысят $3 млн, а окупаемость составит три-четыре года. Притом расчет учитывал, что уже к декабрю 2007 года в Северной столице должно будет работать восемь офисов "Инвитро", но пока открыто только четыре.

Впрочем, чтобы построить федеральную сеть, даже одной лаборатории в каждом округе может оказаться недостаточно. "Некоторые биоматериалы с трудом поддаются транспортировке из других регионов, так как качество результатов сильно зависит от времени доставки",— считает Александр Мамонов. Иногда требуются особые условия хранения. Скажем, материал для коагулограммы (анализа на свертываемость) следует перевозить только в виде плазмы, замороженной при температуре до -70 °C, а необходимое количество оборудования обеспечить в российских условиях просто невозможно. Как следствие, растет вероятность погрешностей. Такое случается в практике многих лабораторий, но у них не столь большие сети и не так много клиентов, как у "Инвитро", поэтому для нее последствия обещают быть более ощутимыми.

досье ООО "Независимая лаборатория "Инвитро"" было учреждено в 1998 году. Название происходит от латинского in vitro — "в стекле", "в пробирке". Компания проводит более тысячи видов исследований, включая микробиологические, цитологические и молекулярно-генетические, а также диагностику ДНК. В общей сложности в развитие "Инвитро" инвестировано $20 млн из собственных средств компании. Она является лидером московского рынка лабораторных исследований: на ее долю приходится 28% (по собственным оценкам фирмы). В Санкт-Петербурге — 5%. Помимо основной московской лаборатории, есть еще две — петербургская и челябинская. Офисы компании открыты в 20 городах России. В ней работает свыше 800 человек. Выручка "Инвитро" по итогам 2007 года составила 748,1 млн руб. Из них 70% было заработано на обслуживании физических лиц, оставшиеся 30% принесли контракты с частными клиниками.

ноу-хау Независимая медицинская компания "Инвитро": — создает федеральную сеть по приему анализов; — первой из частных лабораторий разработала систему франчайзинга; — открыла лаборатории не только в Москве, но и в Санкт-Петербурге и Челябинске

рынок Объем отрасли платных медицинских услуг в 2007 году, согласно информации Росстата, составил 167,5 млрд руб., в январе—мае 2008-го — 79,8 млрд руб. По оценкам ИК "Финам", на долю лабораторных услуг приходилось не более 5% рынка, то есть 8,4 млрд руб. и 4 млрд руб. соответственно. Однако это наиболее динамично развивающееся направление индустрии. Как считают аналитики "Synopsis — маркетинг для медицины", оно растет на 30-40% в год, тогда как весь рынок платных медицинских услуг — примерно на 20%. В России в 2007 году было проведено 3,8 млрд лабораторных исследований, из них на долю государственных лечебно-профилактических учреждений системы Минздрава приходится 66%, оставшиеся 34% — на ведомственные, академические, частные и другие клинико-диагностические центры. В структуру Минздрава входит около 19 тыс. диагностических лабораторий. В Москве в гослабораториях проводят главным образом простейшие исследования — биохимический анализ крови и анализ мочи. Частные компании, как правило, специализируются на более сложных услугах. Из основных игроков рынка следует отметить питерскую "Хеликс" (11 пунктов приема анализов) и московские "Инвитро" (66 офисов), "Лабораторию "XXI век"" (семь филиалов), "Дитрикс медикал" и "Биотест" (по три офиса).

Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/908798

Инфузории пробуют пищу

Е. Г. Черемных, кандидат технических наук,  Е. И. Симбирева, кандидат химических наук  «Химия и жизнь» №1, 2009 Инфузория Paramecium caudatum. Фото автора. Изображение: «Химия и жизнь» Если зачерпнуть воды из пруда у берега и посмотреть на нее под микроскопом, то откроется удивительная картина. Циклопы и дафнии, нематоды и коловратки поражают фантастичностью и разнообразием форм. Эти организмы и более мелкие — бактерии, грибы, одноклеточные водоросли, инфузории и другие многочисленные простейшие — необходимое звено круговорота жизни. Особенно важную работу они выполняют сегодня, когда в окружающую среду поступают огромные количества техногенных отходов. Главная роль в переработке и обезвреживании разнообразных искусственных соединений принадлежит именно микроскопическим организмам. Удивительно: с одной стороны, простейшие очень хорошо приспосабливаются к изменениям, иначе они не смогли бы выжить в меняющемся мире. С другой стороны, каждый отдельный организм очень тонко чувствует изменения среды, поэтому их можно использовать в биологических исследованиях безопасности почвы, природных и сточных вод. Такие исследования называют биотестами. О биотесте подробнее Биотестирование — это оценка реакции тест-организмов на ту или иную субстанцию. В качестве тест-организмов в экологии обычно используют низшие организмы, в том числе и одноклеточные, поскольку проводить опыты с ними гораздо удобнее, чем с высшими животными. Лучше всего подходят инфузории. Их легко выращивать, и оценить результат несложно — достаточно сосчитать их до начала опыта и в конце. В экологических целях биотесты применяют и как отдельные методы, и в комплексных исследованиях. Биотесты также используют для оценки токсичности кормов, лекарств, полимерных материалов и питьевой воды. А вот безопасность пищевых продуктов и пищевых добавок с помощью биотестирования не определяют. Но если б определяли, была бы от этого польза? Прежде чем ответить на этот вопрос, рассмотрим состав современных продуктов. Что мы едим Допустим, мелким шрифтом на упаковке написано, что пищевой продукт содержит загадочные Е102, Е214, Е342, Е621. Технолог знает, что Е с номерами от 100 до 182 — красители, от 200 до 299 — консерванты, от 300 до 399 — антиоксиданты и регуляторы кислотности, от 600 до 699 — ароматизаторы и усилители вкуса. В частности, Е102 — краситель тартразин, Е214 — этиловый эфир парагидроксибензойной кислоты, Е342 — фосфаты аммония, Е621 — глутамат натрия. Все эти добавки разрешены в РФ, но, если говорить о мире в целом, на каждое из этих веществ имеется «компромат»: тартразин запрещен в ряде стран, глутамат (о котором мы еще поговорим подробнее) не рекомендован к применению в детском питании. С химической точки зрения (рис. 1) это самые разные соединения. Рис. 1. Формулы некоторых распространенных пищевых добавок. Изображение: «Химия и жизнь» Поскольку один продукт обычно содержит множество добавок, он может оказаться более вредным для здоровья, чем каждый компонент в отдельности. Возможно, именно поэтому список нежелательных соединений постоянно растет; в него попадают и те, которые первоначально разрешили. Медики уже обнаружили канцерогенное, гепатотоксическое, неиротоксическое и аллергическое действие некоторых пищевых красителей, консервантов, антиокислителей, усилителей вкуса и подсластителей. Один из любимых аргументов у сторонников искусственных химических компонентов — их незначительные концентрации в пище при значительной эффективности. Однако, несмотря на малые количества каждой добавки, совокупное их действие в одном продукте может быть опасным для человека. Патологические изменения метаболизма начинаются уже с пищеварения. Некоторые из этих веществ блокируют пищеварительные ферменты, из-за чего организм человека не может эффективно использовать питательные компоненты пищи. В результате начинает бурно размножаться гнилостная микрофлора толстого кишечника. Это происходит еще и потому, что пищевые добавки из группы консервантов угнетают полезные бифидум- и лактобактерии. А метаболиты гнилостных микроорганизмов (триптамин, спермидин, индол и скатол), попадая в кровь, отравляют организм. Сами низкомолекулярные пищевые добавки тоже хорошо всасываются в желудочно-кишечном тракте и с кровью попадают в клетки тканей и органов. Их биохимические эффекты так же разнообразны, как и химическое строение. Так, например, пищевые азокрасители провоцируют свободно-радикальное окисление липидов, которое, в свою очередь, нарушает структуру и проницаемость мембран клеток. Свободные радикалы, участвуя в лавинообразном процессе пероксидного окисления, могут быть причиной опухолей и преждевременного старения. Доказано, что пищевые добавки гетероциклического строения метаболизируют ферменты системы цитохрома Р450. Организм откликается тем, что начинает производить больше таких ферментов. От их активности зависит скорость образования канцерогенных веществ из проканцерогенов, то есть чем больше таких ферментов, тем быстрее происходит это нежелательное превращение. Например, при метаболизме бенз(а)пирена, который есть во всех копченых продуктах, образуется канцерогенный дигидроксиэпоксид. Поскольку метаболизм любых чужеродных веществ сложен и неоднозначен, существующая система санитарно-гигиенической оценки пищи не справляется со своей задачей. Сегодня определение отдельных чужеродных веществ и ограниченные испытания на крысах уже не гарантируют безопасность продукта. Получается парадоксальная ситуация: экологи, имеющие разнообразный и надежный инструментарии для контроля окружающей среды, стараются обеспечить безопасность пищевого сырья, а технологи добавляют в это сырье ксенобиотики и представляют результат как улучшенный продукт. Пора менять систему санитарно-гигиенической оценки, причем и для вновь вводимых пищевых добавок, и для уже существующих. Здесь пригодились бы разнообразные цитотоксикологические методы, среди которых могут быть и биотесты на инфузориях. Инфузории как тест-объекты Аргументирование последнего утверждения начнем издалека — с описания биологических особенностей этих тест-организмов. Инфузории — это одноклеточные эукариотические организмы, то есть у них есть ядро (а у многих видов инфузорий даже два ядра). Почти все клетки человека и других высших животных имеют ядра, а бактерии — прокариоты (безъядерные). Инфузории были одним из любимых объектов биологов еще лет сто назад, но и сейчас они остаются в центре внимания. Совсем недавно расшифровали геном инфузорий из рода Tetrahymena (рис. 2), состоящий из 27 тысяч генов. Кстати, геном человека содержит примерно столько же генов — 25 тысяч. Рис. 2. Инфузория Tetrahymena thermophila, геном которой полностью расшифрован. Изображение: «Химия и жизнь» Эти одноклеточные — в основном свободноживущие организмы, которые в воде и почве поедают бактерии и водоросли. Они — необходимое звено в трансформации органики, их вклад в биологический круговорот веществ не менее важен, чем у бактерий. Живут инфузории практически везде: в пресных и соленых водах, почве, и число их видов, по разным источникам от 7 до 10 тысяч. Характерная особенность инфузорий — относительно быстрая изменчивость, которая позволяет им адаптироваться к самым разным условиям. Инфузории живут и в тундровых озерах, и в тропиках, и даже в горячих источниках с температурой до 50°С. Они приспосабливаются и к разному минеральному и органическому составу среды, а также к присутствию растворенных газов. Например,Paramecium caudatum (рис. на заставке) может жить как в аэробных, так и в анаэробных условиях. Эту высокую адаптивную способность обеспечивает колоссальное количество генов, большинство которых в повседневной жизни инфузориям не нужны, но включаются, когда условия меняются. По мере того как простейшие адаптируются к условиям среды, перестраиваются все их жизненные функции, изменяются скорость движения, темп размножения и способность поглощать пищу, а также форма и размеры тела. Но если среда не меняется, то свойства инфузорий остаются стабильными, это и позволяет использовать их как тесты. Конечно, это относится только к инфузориям, культивируемым в лабораторных условиях. В биотестах на инфузориях проще всего фиксировать изменение подвижности, гибель и скорость размножения. Например, можно смотреть изменение подвижности за 15–30 мин; гибель отдельных клеток за 1–4 часа; снижение скорости размножения за 1–3 суток; гибель популяции за 4–30 суток. Зачем так много параметров? Дело в том, что наблюдать за изменением подвижности недостаточно для оценки токсичности. Поскольку на движение у простейших расходуется всего 1% энергии общего обмена, то подвижность только незначительно отражает те изменения, которые происходят при отравлении токсичными агентами. Гибель отдельных клеток — достаточно надежный показатель, но с его помощью невозможно выявить низкие концентрации токсикантов. Оценка скорости размножения — биотест с большей чувствительностью, по нему можно определять и небольшие концентрации вредных веществ. Если сочетать все тесты, то результат получается надежный. В большинстве методик биотестирования просто подсчитывают клетки до начала и в конце опыта. Как правило, это делают визуально под микроскопом, что весьма утомительно. Естественно, такая технология не нашла широкого применения. На кафедре биохимии МГУ Прикладной биотехнологии мы разработали прибор (рис. 3), в котором клетки подсчитывает специальная компьютерная программа. Такая автоматизация существенно облегчает биотестирование, тем более что прибор позволяет использовать два вида инфузорий —Tetrahymena pyriformis и Paramecium caudatum (их размеры 0,03 × 0,05 мм и 0,06 × 0,35 мм). Тест проводят в два этапа: Paramecium caudatum, также известную как инфузория-туфелька, используют для предварительного выбора концентраций, а по динамике роста тетрахимен судят о воздействии на клетку какого-то вещества или пищевого продукта. Рис. 3. Внешний вид прибора БиоЛаТ и изображение лунки с инфузориями, которые подсчитывает компьютерная программа. Изображение: «Химия и жизнь» Двухэтапный биотест (рис. 4 и 5) подсластителей показал, что если добавлять ацесульфам калия, цикламат натрия и сахарин в концентрации 2%, то уже через 20 минут инфузории-туфельки погибают. Если уменьшить концентрацию вдвое, то все инфузории выживают во всех подсластителях. В 2%-ных растворах трех других подсластителей — глюкозы, сорбита и сукралозы выживают все инфузории в течение двух часов. Рис. 4. Выживаемость инфузорий Purumecium cuudutum в 2%-ных растворах подсластителей. Изображение: «Химия и жизнь» На втором этапе биотестирования, с инфузориями Tetrahymena pyriformis, использовали 1%-ные растворы. Оказалось, что самое плохое действие на тетрахимен оказывают ацесульфам калия и сахарин. Сукралоза и цикламат менее вредны, а сорбит вызывает даже больший прирост клеток, чем глюкоза. С учетом первого этапа, где цикламат действовал на клетку так же, как сахарин, этот подсластитель относим к группе добавок, негативно влияющих на клетки. Рис. 5. Рост инфузорий Tetrahymena pyriformis за 20 суток в средах с 1%-ным содержанием подсластителей. Контроль — среда с глюкозой. Изображение: «Химия и жизнь» Мы попробовали исследовать также натуральные пряности. Добавление экстрактов кардамона и перца душистого стимулирует рост культуры, а экстракт мускатного ореха инфузориям не очень понравился. Что же с усилителями вкуса? Среди них самый опасный — глутамат натрия (рис. 6): во всех пробах с этой добавкой прирост культуры клеток значительно меньше, чем в контроле. Рис. 6. Рост клеток Tetrahymena pyriformis в средах с добавлением усилителей вкуса. Изображение: «Химия и жизнь» Ранее мы говорили, что современный подход к определению безопасности пищи не позволяет точно узнать, насколько опасны смеси химических веществ. Поэтому мы предлагали инфузориям не только отдельные вещества, но и продукты (рис. 7). Мы посмотрели, как растут тетрахимены на четырех видах мясных продуктов: колбаса вареная, буженина, ветчина варено-копченая и вареное мясо. Интересно, что буженина с таким же содержанием белка, как в вареном мясе, дала такой же маленький прирост клеток, как колбаса. Это говорит о том, что в ее состав входили пищевые добавки (скорее всего, консерванты), которые ингибируют рост и размножение клеток. В дополнение к результатам биотестирования мы посмотрели, как меняется активность пищеварительных ферментов пепсина и химотрипсина в присутствии этих мясных продуктов. Тут тоже оказалось, что активность ферментов при «переваривании» буженины меньше, чем в ветчине и вареном мясе. Получается, что качественная коптильная жидкость, которую добавляют в ветчину, да и традиционное копчение менее опасны, чем консерванты в буженине. Рис. 7. Результаты биотеста на инфузориях мясных продуктов. Изображение: «Химия и жизнь» На инфузориях мы проверили консерванты, красители и загустители. Одновременно мы оценили активность пищеварительных ферментов в пробах, содержащих эти добавки. Результаты всех опытов хорошо соотносились друг с другом. Мы показали, что те добавки, которые вызывали уменьшение прироста культуры, как правило, действовали угнетающе на ферменты человека. Конечно, одноклеточные тест-организмы имеют гораздо меньше ферментных систем, чем человек, и в целом устроены проще. Но без сомнения, инфузорию можно рассматривать как интегральный биологический датчик с определенными параметрами, подходящими для пищевых биотестов. Например, кислые пептидазы есть и у человека, и у инфузории. Это известно давно, а мы доказали, что различные пищевые добавки ингибируют и пепсин, и рост культуры. Системы, общие для инфузории и человека, как правило, дают схожие ответы на компоненты пищи, поэтому оценка с помощью инфузорий довольно достоверна. Выявить всю совокупность ферментных систем инфузорий, соответствующих системам человека в токсикологическом плане, — задача, которую мы сейчас решаем.